Константин, пожарный, уж с сединой в бороде, но все еще подтянутый, сильный.
И Ваня - крепкий парень-студент, в котором невозможно узнать того двухлетнего кроху, умершего на пожаре и…все-таки ВЫРВАННОГО У СМЕРТИ упрямым дядей-пожарным.
- Точь-в-точь таким вырос, как я себе представлял, - хриплый, обожженный и «прокалённый» огнем и дымом голос старого пожарного в отставке, 47-летнего Константина Аверичева, громыхнув на слове «точь-в-точь», рвется. Железные кулаки хлопают и хлопают парня по спине. В «отцовском» объятии пожарный, ткнувшись мокрой щекой, пряча слезы «крохе» в плечо, приходит в себя.
Это удивительно, но они похожи. Глаза светятся радостью одинаково, говорят оба отрывисто, в жестах - порывисты, словно родня.
- Так точно. Я ж, когда искусственное дыхание тебе делал и жизнь в тебя вдохнул, частичкой души поделился, - глядится - не наглядится на парня служивый, искавший его 15 лет. – Я, Ваня, твой крёстный отец…
Звонок от ангела-хранителя
О подвиге пожарного, старшины Аверичева впору снимать кино. Так думаем мы, гражданские... А в мире погон и устава это называется просто работой.
И все же (Костя, на автомате цитируя «…главной задачей на пожаре является спасание людей», кивает) за 10 лет службы в пожарно-спасательной части N1 Междуреченска, из огромного числа выпавших на его смену пожаров, тот пожар, случившийся в ночь на 14 января 2000-го, был, правда, особенным.
- Смена под Старый Новый год далась тяжело – было очень много пожаров. С вызова – на вызов мотались с восьми часов утра… Наконец, в 4.30 следующего утра город начал засыпать, готовиться к рабочей неделе. Мы приехали в часть, потушив, как думали, последний пожар. Праздники закончились. До конца нашей смены всего три часа с небольшим оставалось…Устали все сильно. Решили позавтракать, и только чайник вскипятили - вызов. В пятиэтажке на улице 50 лет Комсомола – воду прорвало. Звонили соседи снизу в «аварийку», говорили: затопило, - вспоминает Костя, подведя меня к красной пожарной машине во дворе части.
Он часто заглядывает на старую работу – тоскует по ней…
– И вот, уже нас «аварийка» просила заехать по адресу, проверить… Мы поехали, командир в кабине. Нас трое, я старший, сзади. (Хлопает по дверце машины и ведет к месту пожара, который не может забыть столько лет...)
А как приехали тогда, поднялись – соседи у двери одной из квартир на третьем этаже столпились. Оттуда… дым. Никто нас не вызывал…
- А потоп?
- Непонятно, его вообще не было. Как выбили наши ребята деревянную дверь… Как мы в квартиру вошли – задымление, видим, среднее. Трудно, но можно хоть что-то разглядеть… И краны все были… закрыты, все...
Вдох
В темноте и дыме – ядовитом сверх меры (как позже выяснится, был включен обогреватель, электропроводку замкнуло, от нее пошел пожар, перекинулся на трюмо с лакированной оправой и дальше) – пожарные нашли двух бабушек (точнее, бабушку с прабабушкой) без сознания.
Сколько они, уснув, дышали отравленным воздухом – неизвестно…
А как их вынесли на лестничную площадку, положили на пролет ниже. И от морозного чистого воздуха, заходившего в подъезд и ползшего верх по ступенькам, обе очнулись.
- Бабушка одна всё шептала: «… простите меня, простите меня». И с такой болью и тоской, ужасом она это говорила, что мы поняли: надо искать дальше. Хотя соседи говорили: квартира прабабушки, больше в доме никого не бывает.
… Пожарные в дыму и без того уж проверили квартиру, но пошли на новый обход, вспомнив куклу на полу в коридоре у ванны, мелькнувшую, когда полосу дыма разорвало на секунду и снова закрыло пожаром…
А как пожарные нащупали куклу, ахнули: это ребенок! Передали по цепочке найденного малыша Косте, он с краю был, стали тушить пожар.
- А я пошел с мальчиком на руках до двери. Кричу: «Куртку!» Мужчина-сосед скинул с себя куртку на пол. Я ребенка положил, проверил – пульса нет, дыхания нет. Сонная артерия «молчит». Клиническая смерть, - вспоминает Костя. – Проверил, чтобы рот забит не был. Начал делать искусственное дыхание рот в рот. Я ему – глоток воздуха. В ответ – страшная гарь… За искусственным дыханием стал делать непрямой массаж сердца. (Я все это с детства умел, моя мама – врач. И, придя работать пожарным, «закрепил», первой помощи нас, пожарных, всех обучали.)
… Еле слышный первый вдох малыша, возвращавшегося к жизни, Костя помнит так, словно это было вчера.
- Кашлянул. Появился слабый пульс. Я ему свою кислородную маску надел, от КИПа (кислородного изолированного противогаза), что висел за спиной… Мальчик в сознание не пришел. Но я в него верил. И просил про себя: «Живи, живи».
… Примчавшиеся машины «скорой» увезли бабушек и малыша в больницу. Прогнозов – по мальчику - врачи не давали.
- Я нашла Ваню уже в новокузнецкой больнице, в реанимации, - рассказывает мама – Мария Суворова. – Сын пришел в себя. Я плакала от счастья…
Выжили, поправились, хоть и медленно, тяжело, все: и обе бабушки, и Ваня.
А как малыш оказался в пожаре? Мама (вспоминает) 13 января пришла вечером, попросила посидеть 14-го с Ваней, оставила его. Ей было нужно по работе утром ехать в Новокузнецк.
Лик
Глаза Богородицы смотрели в душу. Руки крепко держали, хранили младенца…
Художник Костя Аверичев, работая над этой иконой, думал над полученным предложением.
Друг, служивший в пожарной части, предложил ему пойти работать пожарным.
- Я пошел. Закрыл фирму, я делал разные панно для Междуреченска. «Свои» последние иконы – Богородицу с младенцем и Иисуса на троне – повесил дома на стену.
…На службе, с каждой работой на пожаре он все чаще думал: это его предназначение. Зверь–огонь вел себя непредсказуемо. Но пожарные, команда, были сильнее.
… А за полгода ДО ПОЖАРА, так запавшего в душу пожарному Аверичеву, на реке Усе собралось много народа и было крещение. Юная, 18-летняя, хрупкая мать (Маша Суворова) вместе с полуторагодовалым сыном (Ваней), как подошла очередь, приняла веру. Она просила у небес главного – защиты сына, трижды окунулась в воду, слушая батюшку.
… Прошли годы. Пожарный Аверичев, уже став командиром подразделения, несколько раз заходил – хотел узнать, как здоровье мальчика. Но дома никого не было. Пока соседи не сказали: уехали, уехали все, вроде даже из Кузбасса.
- От соседей других узнал – мальчика зовут Ваня Макаров. Макаровых в России много, - признается старый пожарный, уже снова ставший художником, - но забыть мальчика не мог. Икона на стене давала надежду, что с мальчишкой все хорошо. Щеки младенца на руках Богоматери казались, как у спасенного мной малыша... Конечно, я понимал: у людей у всех черты сходны, все мы похожи на нашего небесного отца…
Смена
В конце лета старый пожарный нашел «своего» Ваню. В поиске ему помогли товарищи из пожарной части и местные телевизионщики.
Оказалось, семья живет в Осинниках (сняла там дом на время учебы сына). В семье – мама Мария, 17-летний Ваня – студент горнотехнического колледжа в Осинниках (он учится на геолога, буровика, маркшейдера), две Ванины сестры-школьницы. Отец Вани умер в 2007-м. Мама растит детей одна. Бабушки и прабабушки давно нет...
- Крестному отцу – пожарному Константину Аверичеву (теперь мы знаем, кто спас жизнь Ване), мы благодарны. И рады: они с Ваней теперь станут друзьями, - говорит мама.
- Всегда помогу! – грохочет старый пожарный.
... Родная пожарная часть, где прошла встреча Аверичева и других пожарных с Ваней, позвала парня, как окончит колледж и вернется из армии, на службу.
- Приду! – ответил Ваня, и его внесли в список резерва.
… У Вани – есть еще счеты с огнем. Два года назад дом в Междуреченске, где Ваня - до поступления в колледж в Осинники и переезда, жил с мамой, сестрами и дедом,… сгорел.
- В этот пожар - в доме в Междуреченске - попал дедушка Вани, его вытащили соседи, и мы его к себе в Осинники перевезли, - говорит мама.
Развалины сгоревшего дома мокнут под дождем.
Ваня заявил маме и обретенному крестному – дяде Косте:
- Отстрою заново, мы вернемся в Междуреченск, ДОМОЙ… Стану пожарным. Ни работы, ни огня я не боюсь.
Лариса Максименко (газ. «Кузбасс»),
ГУ МЧС России по Кемеровской области
